Неточные совпадения
— И будете вы платить мне дани многие, — продолжал князь, — у кого овца ярку принесет, овцу на меня отпиши, а ярку себе оставь; у кого
грош случится, тот разломи его начетверо: одну часть мне отдай, другую мне же, третью опять мне, а четвертую себе оставь. Когда же пойду на войну — и вы идите! А до прочего вам
ни до чего дела нет!
В их душе часто много добрых свойств, но
ни на
грош поэзии.
Уж потом, после вас, когда он стал весьма и весьма складно на иные пункты отвечать, так что я сам удивился, и потом ему
ни на
грош не поверил!
Кабанов. Несчастный я теперь, братец, человек! Так
ни за что я погибаю,
ни за
грош!
—
Ни за что; не то что тебе, а все может случиться: ну, как лопнет, вот я и без
гроша. То ли дело в банк?
Выходка Анны Андреевны показалась мне слишком уж решительною, даже циническою: несмотря на мой отказ содействовать ей, она, как бы не веря мне
ни на
грош, прямо посылала меня к Ламберту.
— В добрый час… Жена-то догадалась хоть уйти от него, а то пропал бы парень
ни за
грош… Тоже кровь, Николай Иваныч… Да и то сказать: мудрено с этакой красотой на свете жить… Не по себе дерево согнул он, Сергей-то… Около этой красоты больше греха, чем около денег. Наш брат, старичье, на стены лезут, а молодые и подавно… Жаль парня. Что он теперь:
ни холост,
ни женат,
ни вдовец…
Ох, и хороша же была эта Надежда Васильевна: красавица, умница, характером — шелк шелком, а вот, поди ты,
ни за
грош ни за копеечку пропала.
— Не видать бы Привалову моей Варвары, как своих ушей, только уж, видно, такое его счастье… Не для него это дерево растилось, Вася, да, видно, от своей судьбы не уйдешь. Природа-то хороша приваловская… Да и заводов жаль, Вася: погинули бы
ни за
грош. Ну, да уж теперь нечего тужить: снявши голову, по волосам не плачут.
Лоскутова доктор любил я глубоко ценил как талантливую, светлую голову, которая, как многие другие светлые головы на Руси, пропала
ни за
грош…
— Да велите завтра площадь выместь, может, найдете, — усмехнулся Митя. — Довольно, господа, довольно, — измученным голосом порешил он. — Вижу ясно: вы мне не поверили!
Ни в чем и
ни на
грош! Вина моя, а не ваша, не надо было соваться. Зачем, зачем я омерзил себя признанием в тайне моей! А вам это смех, я по глазам вашим вижу. Это вы меня, прокурор, довели! Пойте себе гимн, если можете… Будьте вы прокляты, истязатели!
—
Ни на
грош. А ты не знал? Да он всем говорит это сам, то есть не всем, а всем умным людям, которые приезжают. Губернатору Шульцу он прямо отрезал: credo, [верую (лат.).] да не знаю во что.
Только не верит мне
ни на сломанный
грош.
— Никакого. С тех пор как я вам писал письмо, в ноябре месяце, ничего не переменилось. Правительство, чувствующее поддержку во всех злодействах в Польше, идет очертя голову,
ни в
грош не ставит Европу, общество падает глубже и глубже. Народ молчит. Польское дело — не его дело, — у нас враг один, общий, но вопрос розно поставлен. К тому же у нас много времени впереди — а у них его нет.
Разумеется, мой отец не ставил его
ни в
грош, он был тих, добр, неловок, литератор и бедный человек, — стало, по всем условиям стоял за цензом; но его судорожную смешливость он очень хорошо заметил. В силу чего он заставлял его смеяться до того, что все остальные начинали, под его влиянием, тоже как-то неестественно хохотать. Виновник глумления, немного улыбаясь, глядел тогда на нас, как человек смотрит на возню щенят.
У самого
грош в кармане, а везде, что
ни шаг, деньги подавай.
— Пускай живут! Отведу им наверху боковушку — там и будут зиму зимовать, — ответила матушка. — Только чур,
ни в какие распоряжения не вмешиваться, а с мая месяца чтоб на все лето отправлялись в свой «Уголок». Не хочу я их видеть летом — мешают. Прыгают, егозят, в хозяйстве ничего не смыслят. А я хочу, чтоб у нас все в порядке было. Что мы получали, покуда сестрицы твои хозяйничали?
грош медный! А я хочу…
Епископов он
ни в
грош не ставил и рассматривал их как чиновников синодального ведомства, склонившихся перед государством.
Я никогда не мог реализовать этой собственности, не получал от нее
ни одного
гроша и имел лишь расходы.
Этюды с этих лисичек и другие классные работы можно было встретить и на Сухаревке, и у продавцов «под воротами». Они попадали туда после просмотра их профессорами на отчетных закрытых выставках, так как их было девать некуда, а на ученические выставки классные работы не принимались, как бы хороши они
ни были. За
гроши продавали их ученики кому попало, а встречались иногда среди школьных этюдов вещи прекрасные.
Это был покупатель со строго определенной целью — купить «серебряный звон», а не «на
грош пятаков». Близок к нему был еще один «чайник», не пропускавший
ни одного воскресенья, скупавший, не выжиливая копеечку, и фарфор, и хрусталь, и картины…
Так,
ни за
грош девку загубили…
— Этого быть не может! — крикнул сам председатель, генерал, чуть даже не обиженным голосом. — Я часто с ним, господа, рассуждаю и спорю, и все о подобных мыслях; но всего чаще он выставляет такие нелепости, что уши даже вянут,
ни на
грош правдоподобия!
— Не о чем, видно, нам разговаривать-то, — решил он, прощаясь. — Пропадай голова
ни за
грош ни за копеечку!
Петр Васильич даже застонал от мысли, что ведь и он мог взять у Ястребова это самое болото
ни за
грош ни за копеечку, а прямо даром. С горя он спросил второй полуштоф.
— Только товар портишь, шваль! — ругался Петр Васильич. — Что добыл, то и стравил конпании
ни за
грош… По полтора рубля за золотник получаешь. Ах, дурак Мыльников… Руки бы тебе по локоть отрубить… утопить… дурак, дурак! Нашел жилку и молчал бы, а то растворил хайло: «Жилку обыскал!» Да не дурак ли?.. Язык тебе, подлому, отрезать…
Только все-таки должен я все это золото травить Ястребову
ни за
грош…
А как узнают на Самосадке про такой случай, как пойдут на фабрике срамить брательников Гущиных, — изгибнет девка
ни за
грош.
— Верно… Это ты верно, Деян, этово-тово, — соглашался Тит Горбатый. — Надо порядок в дому, чтобы острастка… Не надо баловать парней. Это ты верно, Деян… Слабый народ — хохлы, у них никаких порядков в дому не полагается, а, значит, родители совсем
ни в
грош. Вот Дорох с Терешкой же и разговаривает, этово-тово, заместо того, штобы взять орясину да Терешку орясиной.
Это уж окончательно понравилось солдату, и он несколько раз с особенным вниманием пересчитал все
гроши, которых оказалось
ни мало,
ни много, а целых тринадцать рублей двадцать восемь копеек.
Эта эпоха возрождения с людьми, не получившими в наследие
ни одного
гроша, не взявшими в напутствие
ни одного доброго завета, поистине должна считаться одною из великих, поэтических эпох нашей истории. Что влекло этих сепаратистов, как не чувство добра и справедливости? Кто вел их? Кто хоть на время подавил в них дух обуявшего нацию себялюбия, двоедушия и продажности?
Богатства приобретались терпением и неустанным присовокуплением
гроша к
грошу, для чего не требовалось
ни особливой развязности ума,
ни той канальской изворотливости, без которой не может ступить шагу человек, изъявляющий твердое намерение выбрать из карманов своих ближних все, что в них обретается.
Подумайте, сколько тут теряется нравственных сил? а если нравственные силы нипочем на современном базаре житейской суеты, то переложите их на
гроши и сообразите, как велик окажется недочет последних, вследствие одного того только, что простец, пораженный унынием, не видит ясной цели
ни для труда,
ни даже для самого существования?
И подрядчик не в накладе остался, да и Родион Антоныч даром получил материал; железо на крышу, скобки да гвоздики были припасены еще заранее, когда Родион Антоныч был еще только магазинером, — из остатков и разной заводской «ветхости»; лес на службы и всякое прочее обзаведение привезли сами лесообъездчики тоже
ни за
грош, потому что Родион Антоныч, несмотря на свою официальную слепоту, постоянно ездил с Майзелем за дупелями.
Тем не менее газетная машина, однажды пущенная в ход, работает все бойчее и бойчее. Без идеи, без убеждения, без ясного понятия о добре и зле, Непомнящий стоит на страже руководительства, не веря
ни во что, кроме тех пятнадцати рублей, которые приносит подписчик, и тех
грошей, которые один за другим вытаскивает из кошеля кухарка. Он даже щеголяет отсутствием убеждений, называя последние абракадаброю и во всеуслышание объявляя, что
ни завтра,
ни послезавтра он не намерен стеснять себя никакими узами.
— Видите, — продолжал он, — это стало не от меня, а от него, потому что он во всех Рынь-песках первый батырь считался и через эту амбицыю
ни за что не хотел мне уступить, хотел благородно вытерпеть, чтобы позора через себя на азиатскую нацыю не положить, но сомлел, беднячок, и против меня не вытерпел, верно потому, что я в рот
грош взял. Ужасно это помогает, и я все его грыз, чтобы боли не чувствовать, а для рассеянности мыслей в уме удары считал, так мне и ничего.
— Получил, между прочим, и я; да, кажется, только грех один. Помилуйте! плешь какую-то отвалили!
Ни реки,
ни лесу — ничего! «Чернозём», говорят. Да черта ли мне в вашем «чернозёме», коли цена ему —
грош! А коллеге моему Ивану Семенычу — оба ведь под одной державой, кажется, служим — тому такое же количество леса, на подбор дерево к дереву, отвели! да при реке, да в семи верстах от пристани! Нет, батенька, не доросли мы! Ой-ой, как еще не доросли! Оттого у нас подобные дела и могут проходить даром!
— По решительному отсутствию анализа, которого, я думаю, в нем
ни на
грош нет.
Даже вот этот господин, наш предводитель, человек неглупый и очень богатый, он, я думаю, на
грош не купил
ни одной книжонки.
Вице-губернатор всех их вызвал к себе и объявил, что если они не станут заниматься думскими делами и не увеличат городских доходов, то выговоров он не будет делать, а перепечатает их лавки, фабрики, заводы и целый год не даст им
ни продать,
ни купить на
грош, и что простотой и незнанием они не смели бы отговариваться, потому что каждый из них такой умный плут, что все знает.
Большов. А идет, так и пусть идет. (Помолчав.) А вот ты бы, Лазарь, когда на досуге баланц для меня сделал, учел бы розничную по панской-то части, ну и остальное, что там еще. А то торгуем, торгуем, братец, а пользы
ни на
грош. Али сидельцы, что ли, грешат, таскают родным да любовницам; их бы маленечко усовещивал. Что так, без барыша-то, небо коптить? Аль сноровки не знают? Пора бы, кажется.
Окромя того, что уже в творца небесного, нас из персти земной создавшего,
ни на
грош не веруют-с, а говорят, что всё одна природа устроила, даже до последнего будто бы зверя, они и не понимают, сверх того, что по нашей судьбе нам, чтобы без благодетельного вспомоществования, совершенно никак нельзя-с.
«Да как же было мне не рассердиться на Крапчика! — принялся он оправдывать себя. — Он явился тут пролазом, каким-то мелким чиновничьим честолюбцем… А я сам-то разве лучше его?.. Я хуже его: я злец, я нетерпяшка!.. Где ж мое духовное самовоспитание?.. Его нет
ни на
грош во мне!..»
И вот, обездоленные всевозможными бреднями и антибреднями, они не задумываются на последние
гроши выписать Редедю, чтобы хотя по поводу египетских дел излить ту полноту чувства, которая не нашла себе удовлетворения
ни в вопросе о заготовлении белья для земских больниц,
ни в вопросе об установлении на мостах и переправах однообразных и необременительных такс…
— Зачем так! Коли кто пьет — тот особливо по вольной цене заплати. Водка-то, коли без акциза — чего она стоит? —
грош стоит! А тут опять — конкуренция. В ту пору и заводчики и кабатчики — все друг дружку побивать будут. Ведь она почесть задаром пойдет, водка-то! выпил стакан, выпил два — в мошне-то и незаметно, убавилось или нет. А казне между тем легость.
Ни надзоров,
ни дивидендов,
ни судов — ничего не нужно. Бери денежки, загребай!
Делать нечего, стал он докладывать. И что дальше докладывает, то гаже выходит. Так, мол, и так, сколько
ни делал вреда, а пользы
ни на
грош из того не вышло. Не может отдышаться вверенный край, да и шабаш.
Он перечитывал бумаги покойной, усчитывал всякий
грош, отыскивал связь этого
гроша с опекунскими
грошами, не желая, как он говорил,
ни себе присвоить чужого,
ни своего упустить.
Идет он уже тысячи полторы верст, разумеется без копейки денег, потому что у Сушилова никогда не может быть
ни копейки, — идет изнуренный, усталый, на одном казенном продовольстве, без сладкого куска хоть мимоходом, в одной казенной одежде, всем прислуживая за жалкие медные
гроши.
Да, он
ни перед чем не остановится, этот жестоковыйный человек! он покроет мир фаланстерами, он разрежет
грош на миллион равных частей, он засеет все поля персидской ромашкой!
Каково нам видеть, что уж и эта старая ведьма Алакаева помыкает тобой, как холопом: поезжай туда, то-то привези, об этом-то справься… да приказывает еще всё делать проворнее, да еще изволит выговоры давать; а нас и в
грош не ставит,
ни о чем с нами и посоветоваться не хочет…» Алексей Степаныч не находил слов для возражения и говорил только, что он сестриц своих любит и всегда будет любить и что ему пора ехать к Софье Николавне, после чего брал шляпу и поспешно уходил.